Сестры, держащие небо - тени Sigil, Тамми Танука

Рассыпчатые тени для век Sigil inspired Tammy Tanuka, тон "Сестры, Держащие Небо", локация Цветущие Земли.

Цвет: Держите меня, а не небо! Цвет сражения наповал. Сочный синий блик, густое малиновое преломление, уходящий в закатные тона. База оттенка - коричневая. Используйте набивкой или влажным способом для того, чтобы получить максимально яркий цвет, сухой растиркой блик и преломление будет не очень эффектными. Сложность - легко/средне. Назначение - (убивать взглядом) - базовый, акцентный, топпер.

Состав нормирован в соответствии с российскими требованиями безопасности, нормативы других стран могут отличаться.

Внимание! Так как производство ручное и тени производятся небольшими партиями, оттенки разных партий могут незначительно отличаться.

ВНИМАНИЕ: этот оттенок идет в серии ЭКСТРА - состав продукта сделан на премиальном сырье и ингредиентах новейших оптических разработок, поэтому его стоимость отличается от стоимости основной серии.

МИНИ СЭМПЛ 0,5 мл (вес 0,3-0,4 гр) - формат "тестера". ВНИМАНИЕ! Наполнение баночки при выборе этого формата будет составлять всего 1/4 объема баночки. Этот формат идеален для знакомства с оттенками, а так же для заказа акцентных или редко используемых оттенков. Упаковка - сегмент сэмпл палитры, при желании баночки скручиваются между собой, собираясь в пирамидки.

От старого дома осталась теперь только арка, некогда ведущая в парк: две каменные девушки стоят, наклонясь друг к другу и коснувшись локтями, некогда они держали большой каменный свиток, но он совсем разрушился со временем и теперь фигуры словно держали небо, сильные и гибкие, подобно древним богиням.

Большинство проходящих мимо не смогли бы ответить, что это за девушки и почему их запечатлел скульптор, не помнили они и дом, хотя когда-то он был грандиозным строением, размером с небольшой замок. Он начал разрушаться, когда дошли дурные вести, хозяин погиб, сраженный тяжелой болезнью и остался у стен Некрополя. Молодая вдова, мама девочек, так и не смогла оправиться от потери. Все вокруг, ведомые природным жизнелюбием, ждали, что пройдет еще немного времени и она оправится, снова начнет выходить в сад, постепенно снова увидит мир и людей вокруг. Соседки старались угадать в ней первые знаки того, что траур подходит к концу, но год шел за годом, а молодая хозяйка поместья становилась все бледнее да тоньше, стены его зарастали густым плющом, а сад стал непроходимым и неухоженным.

- Да какие её годы, - говорили соседи. - Еще успеет переменить наряды, выйдет замуж и будет жить припеваючи, с такими-то деньгами.

Никто из них не спрашивал о том, как же растут девочки, сестренки, окруженные запустением, молчаливыми слугами, при любой возможности пренебрегающими работой и мрачными комнатами, давно нежилыми. Кто-то думал, что они давно уехали на обучение, другие сплетничали, что малышек растят бабушки, а они до поры росли, словно трава, убегали на целый день играть с деревенскими детьми. В возрасте около десяти лет старшая из девочек, Рина, убедила кухарку написать письмо и нанять им учителя, чтобы хотя бы от него узнать, что там творится в большом и загадочном мире.

Девочки едва спросили разрешения матери, к тому моменту она уже почти не говорила ни с кем, включая и дочерей, но учителя разрешила и даже указала на свою шкатулку с украшениями, подумав, что дочери захотят нарядиться к его приезду. Однако она сама не стала встречать гостя, снова скрывшись в глубине своих комнат.

Учитель, пожилой и экстравагантный мужчина, седая борода которого была эффектно завита и украшена бусинами, совсем не вписывался в окружающий пейзаж. Он взялся за обучение сестер с большим усердием, ведь для десяти лет они совсем ничего не знали, и в следующие годы они с упоением слушали его рассказы о горах и морях, о добром волшебстве, птицах, рыбах, зверях и насекомых. Однажды Рина спросила учителя, знает ли он о болезнях, и среди уроков появилась и медицина.

Обе сестры увлеклись этим курсом сильнее, чем всеми предыдущими. Они начали переписку со многими лекарями, зельеварами и волшебниками, и все эти письма были посвящены поиску лекарства, которое позволило бы излечить их маму от меланхолии. Учитель помогал сестрам, он и сам считал, что горе хозяйки дома можно излечить, не полностью, конечно, ведь нельзя склеить разбитое сердце, но можно вернуть её к жизни. И постепенно в доме начало происходить некое волшебство, но не магической природы, а иной.

- Как пыльно тут, - однажды сказала несчастная вдова, оперевшись руками на подоконник и выглядывая в сад.

Слуги немедленно занялись уборкой, перепуганные тем, что хозяйка теперь обращает внимание на пыль.

- Мои малышки, вы уже такие взрослые и стали красавицами. Вам же нужны новые платья, вдруг вы захотите позвать гостей... И Ваш ментор, купите ему хороший подарок, когда будете на ярмарке, он же так о вас заботится.

Так постепенно любовь дочерей и помощь их учителя вернули к жизни хозяйку большого дома. Она стала прислушиваться ко всему вокруг, начала чувствовать и слышать жизнь, и даже придумала, как построить школу для деревенских детей, в которой её дочери с радостью согласились преподавать, а их наставник стал там директором.

Не забыли сестер и ученые, с которыми те держали переписку, ведь благодаря им был подробно описан подлинный случай излечения от многолетней меланхолии. В благодарность они прислали ту статую, изображающую девушек со свитком, которая и теперь, спустя сотни лет, украшает бывший парк.